Судьба так называемых герметических дисциплин любопытна: одни вполне даже расцветают — астрология, некромантия, алхимия... Не будем говорить о качестве их расцвета. Другие совершенно неизвестны — гоэтия, дагонология — не стоит просвещать читателей, не наше это дело. Геральдика тоже относится к числу подобных дисциплин. Каких? Известных или нет? Забавный момент: геральдика присутствует в современности. Но как? Механизированный социум, порой испытывая укоры и уколы совести, начинает таскать в зубах «традицию», «народную мудрость», «уроки истории» и т. д.
Любят удивляться «дерзости» нищего Диогена, который попросил Александра Великого не заслонять ему солнца, хотя ничего особенного здесь нет. И тот и другой — свободные люди, посему никакой субординации меж ними не существует, ибо «человеческое» для греков и значило «свободное». Иное дело — рабы, не люди, но «объекты». Любят удивляться «высокомерию» знаменитой фразы «государство это я». В греческом смысле здесь выдвинут тезис о необходимости совпадения единства и множества, центра и периферии, иначе никакого «целого» не получится, но возникнет постоянная дисгармония номинального центра и номинальной периферии.
В «Метаморфозах» Апулея богиня Изида сообщает Луцию: «Ведь в ту самую минуту, что я являюсь к тебе, я нахожусь и в другом месте, подле моего жреца, во сне предупреждаю его о том, что случится, и указываю, как нужно действовать». Другое место — это другой уровень бытия. Сие учит нас, что божественное единство может пребывать в любом числе, оставаясь при том единством.
Числа Пифагора, линии и треугольники Эвклида имеют весьма опосредованное отношение к земной жизни, нельзя познать земное посредством небесного.
Каждый воспринимает природу согласно интенсивности и тонкости чувств: один лучше слышит движение сока в деревьях, другой лучше осязает и видит дыхание огня, сокрытого в минералах и металлах, индейский воин был способен, говорят, чувствовать чуть не за километр запах белого человека. Это зависит от состава крови и разности пульсации. Но когда на все эти разности налагается секундомер, некое равнодольное «средне-арифметическое», подкрадываются дефекты сердца и крови, угрожающие контакту физической плоти и субтильного тела души. Беспрерывное давление времени часов вызывает психосоматическую драму, крайне опасную для здоровья индивидов. Но таковых за последние века становится все меньше и меньше. Большинство же поддается неумолимой равномерности, равнодольности, равноправию и т. д. Иерархическая вертикаль сменилась количественной субординацией; наслоение одинаковых секунд образует минуту, скопление прямоугольных ассигнат — капитал, нагромождение одинаковых пиджаков — магазин «готового платья».
Пьяный Силен обглоданной костью понукал осла, взбешенный длинноухий сбросил его в конце концов. Силен, горланя непристойную песню, снова забрался на четвероногого упрямца и принялся дразнить неуклюжего волкоголового поселянина, который приставал к визгливой грудастой ведьме.
Посреди бесчисленного воинства фавнов, сатиров, волкодлаков, менад, лемуров, мималлонов, тельхинов, аспиолов катилась, влекомая леопардами, колесница, где возлежал, усыпанный цветами, в венке из плюща и дубовых листьев, юный бог вина, оргий и превращений.
По разному представлялся он: молодые женщины видели юношу с дивными сапфировыми глазами и большим напряженным фаллосом, мужчины — сладострастную гетеру с насмешливыми яркими губами, пьяные старухи умилялись кудрявому мальчику, играющему виноградной кистью...»
